Когда со мной происходит что-то плохое, я стараюсь как можно быстрее забыть это.

Выкинуть подарки, оставшиеся от предавшего человека.

Сжечь собственные записи смутного времени или несбывшихся желаний.

Стереть из памяти лицо и имя. Вычеркнуть адрес, удалить номер телефона.

Игнорировать присутствие, будто живой человек из плоти и крови, стоящий предо мной, давно умер. Может быть, это неправильно и жестоко, но меня никто не учил иному способу справляться с болью.

Этот метод родился сам: я как бы ограждаю отрицательное от себя, создавая непроницаемую стеклянную стену, и постепенно затемняю его. Делаю всё менее прозрачным, ровно до тех пор, пока стекло не становится настолько чёрным, что, однажды скрывшись с наступлением темноты, больше уже не появляется.

Бывает, что вместе с плохим, во мне умирает и нечто хорошее, тесно связанное с болезненным воспоминанием. Не всегда, конечно – чаще я забываю мелочи, но не без этого.

Пару раз так умирали не только память и чувства, но и какая-то важная, потаённая частичка души. Она исчезала, оставляя рубец.

Часто почти безболезненно – как засохшая ветка отпадала от ствола дерева… хотя до того, как это случалось, эту частичку терзали невыносимые страдания, которые не могли смягчить никакие слова и слёзы, пролитые в темноте.

А забываю о причинённой боли, потому что мне так легче жить. Не могу сказать, что правильнее или удачливее, но, определённо, – не так тяжело.

Правда, иногда я оглядываюсь на мутную пелену своих забытых воспоминаний и думаю: вернётся ли когда-нибудь всё это? Соберётся ли в один непонятный ком где-то там, на дне души, и всплывёт, разрушая мой привычный ритм жизни?

Я не знаю…

Но думаю, что если хватит времени, смогу забыть и это.